Как губили хорошие песни

в Советском Союзе.

Фотограф В.Левин, 1973. Съёмки Новогоднего Голубого огонька-74

Всё-таки странно устроена наша душа… Вместо того, чтобы устремляться вперёд и только вперёд, куда постоянно зовут праздничные плакаты, память всё чаще и чаще возвращает нас к прошлому. К его осмыслению, переживанию, оценке пережитого. Нам эти мгновения дороги, светлы и приятны. Как иногда защемит сердце, обострится слух, усилится внимание, когда внезапно и неожиданно где-то зазвучит полюбившаяся песня военных лет…

Враги сожгли родную хату, сгубили всю его семью.

Куда ж теперь идти солдату, кому нести печаль свою?

После окончания театрального института (ГИТИС) я был направлен «отрабатывать» получение своего диплома в Смоленский драматический театр актёром. В один из весенних майских дней торжественно отмечалась очередная годовщина Великой Победы над фашизмом. На городском стадионе было подготовлено грандиозное по тем временам представление с авто- и мототехникой, стрельбой, фейерверком, взрывами, сценарием о военном пути солдата-победителя и с участием первых звёзд кино, эстрады, цирка, театров Москвы. Мне довелось играть роль молодого бойца и читать стихотворение «Я убит подо Ржевом», а следом выступал непревзойдённый исполнитель военных песен Марк Бернес с песней «Прасковья» на стихи смоленского поэта М. Исаковского. Тысячи зрителей, заполнивших трибуны стадиона, в одно мгновение замерли. Это шли поразительные минуты зрительского потрясения, я был тому свидетель. Вот вроде бы и слова обыденные, и музыка простая, не изысканная, и голос не выдающийся у исполнителя, его-то и певцом нельзя было назвать, а впечатление ошарашивающее. Что это? Это чудо искусства. Я впервые слушал Бернеса, и на всю жизнь мне запала в душу эта неприхотливая и в то же время великая песня, хотя были и другие, приковывающие внимание своей теплотой, откровенностью, душевностью, в них была искренность, за которой прочитывались тревожные дни и ночи военных будней, что привели к Победе.

Стоит солдат – и словно комья застряли в горле у него.

Сказал солдат: «Встречай, Прасковья, героя-мужа своего.

Готовь для гостя угощенье, накрой в избе широкий стол, –

Свой день, свой праздник возвращенья к тебе я праздновать пришёл.

Пусть простят меня некоторые читатели за нескромность, но это мои воспоминания, моя биография, моя судьба. Следующая моя встреча с песней «Прасковья» случилась уже в 70-е годы. Так произошло, что в 1972 году в Звёздном городке под Москвой у космонавтов состоялся первый концерт новой молодёжной группы «Червона рута», где солисткой была тогда никому не известная, а теперь популярная певица София Ротару. Я вёл этот концерт, а заодно был первым директором этого коллектива. Зрители в зале приняли наше выступление, как говорится, «на ура», и мы тут же отправились на гастроли по стране. Для подстраховки и усиления программ концерта к нам была добавлена очень в то время знаменитая югославская группа «А В С» с солисткой Ваней Стойкович. Мы прекрасно выступали, дополняя друг друга, на стадионах и в Дворцах спорта многих городов тогдашнего Союза, имели оглушительный успех. Югославские музыканты исполняли самые модные шлягеры тех лет, самые забойные номера, и вот в разгар наивысшего напряжения публики, когда она разогрета и доведена до предела, Ваня Стойкович под тихий аккомпанемент музыки при приглушённом свете прожекторов неожиданно запела, скорее, можно сказать, заговорила и зашептала мою любимую песню военной поры…

«Не осуждай меня, Прасковья, что я пришёл к тебе такой:

Хотел я выпить за здоровье, а пить пришлось за упокой.

Сойдутся вновь друзья, подружки, но не сойтись вовеки нам…» –

И пил солдат из медной кружки вино с печалью пополам.

Зрительный зал, только что неистовствовавший от веселья, вдруг замер. Звучали проникновенные слова всем уже знакомой песни, а зрители словно оцепенели. Они внимали, слово-то какое уже забытое, и плакали, и рыдали, очищая душу. Это было чудо, чудо искусства. Что потом творилось в зрительном зале на в общем-то развесёлом эстрадном концерте – это непередаваемо, ни один телевизор, радио, компьютер не способен передать этот восторг. Надо быть только свидетелем потрясения, которое остаётся в человеке на всю оставшуюся жизнь. Вот ради таких мгновений люди и ходят на живые концерты артистов-исполнителей, чтобы они помогли нам растревожить струны души, насладиться искренней интонацией певца.

Потом югославские артисты уехали к себе домой, а мы продолжили свои гастроли по городам и весям нашей необъятной страны. Через какое-то время, в секрете от меня, Соня Ротару начала исполнять в концертах песню «Прасковья». И результат был тот же ошеломляющий, зрители принимали песню восторженно. У профессиональных артистов это называется работать на контрасте: после весёлых песен исполнить тихую и душевную. Ротару вначале представлялась как певица национальная, исполняла народные песни своего края, потом включала в репертуар самые разные песни, но начинала она свои выступления с песни Д. Тухманова «Я люблю тебя, Россия». А песня «Прасковья» надолго оставалась в её репертуаре, были выпущены пластинки, диски, альбомы.

Он пил, солдат, слуга народа, и с болью в сердце говорил:

«Я шёл к тебе четыре года, я три державы покорил…»

Хмелел солдат, слеза катилась, слеза несбывшихся надежд,

И на груди его светилась медаль за город Будапешт.

Осенью того же 1972 года мы с группой приехали на гастроли в столицу Украины город Киев. В тот период времени в городе не было ни одного гастрольного коллектива, ни одного местного театра, поэтому в четырёхтысячном Дворце «Украина» постоянно был аншлаг. На каждом концерте в зале сидело всё руководство республики, и они были удивлены, что у них, оказывается, существует такой коллектив «Червона рута» и такая выдающаяся солистка. Надо признать, что руководители Украины тогда отличались особой щепетильностью, бдительностью в идеологическом плане. Утром следующего дня после успеха меня вызвали в Министерство культуры, поздравили и… передали решение руководства о запрете исполнять песню «Прасковья». Она, видите ли, упадническая, не отвечает оптимизму эпохи строителей коммунизма, невольно пропагандирует пьянство. Дошло даже до смешного, говорят, а почему у солдата этого на груди медаль именно за город Будапешт? У нас, говорят, с Венгрией хорошие отношения. Перед вечерним концертом я уговорил Соню Ротару снять с исполнения эту песню, хотя и знал крутой нрав певицы. Мы подчинились бредовым доводам руководства.

Многое изменилось в нашей жизни, не стало нашего общего Союза, по нескольку раз сменились поколения музыкантов, многие ушли из жизни… Но вот когда в праздничные дни Великой Победы вдруг снова я слышу песни военных лет и свою любимую «Враги сожгли родную хату…», на глаза наворачиваются слёзы, выплачется и очистится душа.

Валентин ЧЕРВЯКОВ, конферансье

p.s. София ещё пыталась какое-то время исполнять «Прасковью» на гастролях по просьбам зрителей, чем вызвала нешуточный гнев у руководства. Были уничтожены все упоминания о песне на телевидении, пластинки, размагничены записи на радио.

По сей день запись находится в розыске. Поклонники и коллекционеры верят, что кто-то из сотрудников радио мог сделать себе копию перед исполнением приказа, и однажды она «всплывёт» — так было с песней «Здравствуй, Москва», которая совсем недавно появилась в Сети.

Это было противоречивое время. Кто-то вспоминает его с огромной ностальгией, кто-то — с содроганием. Были, конечно, и плюсы, и мировые достижения, но факт остаётся фактом — немало хороших песен было загублено росчерком пера, и карьера артиста во многом зависела от субъективного мнения далёкого от культуры и искусства чиновника.

r_news